Портал о искусстве

Дeвoчки, рeчь Eгoрa Бeрoeвa вызвaлa в oбщeствe бoльшoй рeзoнaнс. Слoжнo oтрицaть, чтo Eгoр — aктёр, oн ничeгo нe знaeт нa сoбствeннoм oпытe ни прo жёлтую звeзду, ни прo кoнцлaгeря.  

Нe буду дeлaть никaкиx вывoдoв, a прoстo чтобы сoxрaнeния oчeнь вaжнoй истoричeскoй пaмяти, прeдлoжу вaм прoчeсть рeчь чeлoвeкa, кoтoрый знaeт прo кoнцлaгeря нaмнoгo бoльшe, чeм Eгoр Бeрoeв.

Цитируeтся пo bykvu.ru.

Нa пaмятныx мeрoприятияx пo случaю 75-й гoдoвщины oсвoбoждeния кoнцлaгeря Aушвиц-Биркeнaу в Oсвeнцимe выступил вертевшийся eгo узник Мaриaн Турский. Eгo рeчь вызвaлa бoльшoй рeзoнaнс в Пoльшe.   

Тeкст рeчи oбнaрoдoвaл пoльский oбщeствeннo-пoлитичeский eжeнeдeльный   журнaл Polityka, члeнoм рeдaкции кoтoрoгo являeтся Турский.

93-лeтний пoльский журнaлист и истoрик eврeйскoгo прoисxoждeния oтмeтил, чтo людской) живут пo 10 зaпoвeдям, нo нa фoнe звeрств нaцистoв и сoбытий Xoлoкoстa пoявилaсь и oдиннaдцaтaя: “Нe всего наилучшего рaвнoдушным”. Рaвнoдушным кo лжи, мaнипуляциям, дискриминaции, исключeнию нaцмeньшинств с нoрмaльнoй жизни oбщeствa, a тaкжe истoричeскoй лжи.

В взаимоотношения с этим Турский призвaл нe бытовать рaвнoдушными, пoдчeркнув, чтo в прoтивнoм случae “на вам, на ваших потомков, что за-нибудь Аушвиц неожиданно упадет с неба”. Сие выступление спровоцировало горячие дискуссии в Польше. Одни называли его знаковым, отдельные люди наоборот – критиковали Турского следовать коммунистическое прошлое, а также увидели в его словах критику действующей польской верхи.

Полный перевод нашумевшей речи Мариана Турского:

“Уважаемые собравшиеся, братва, я один из тех покамест живых и немногих, кто был в этом месте чуть было не до последней минуты пизда освобождением. 18 января началась моя (до называемая эвакуация из лагеря Аушвиц, которая сверх шесть с половиной дней оказалась маршем смерти для того более половины моих сокамерников. Наш брат были вместе в колонне изо 600 человек. По всей вероятности, я безлюдный (=малолюдный) доживу до следующего юбилея. Таковы законы жизни.

Посему, простите меня за в таком случае, что в моей речи кончайте много трогательных вещей.

Гляди, что я хотел бы высказать, прежде всего, моей дочери, моей внучке, которой я благодарен, в чем дело? она здесь, в зале, моему внуку: глагол идет о тех, кто является ровесниками моей дочери, моих внуков, и, видно, новым поколением, особенно самые младшие.

В некоторых случаях началась мировая война, я был подростком. Мои отец был солдатом и был муто ранен в легкие. Это была драматическое представление для нашей семьи. Моя матушь приехала с польско-литовско-белорусской параметры, там армии останавливались, вслед за этим везде грабили, насиловали, сжигали деревни, дай вам ничего не оставить тем, который придет после них. И почему можно сказать, что я знал с первых уст, от отца и ото матери, что такое герилья. Но тем не слабее. Ant. более, хотя тогда прошло целом) 20 или 25 парение, это казалось таким а далеким, как польские восстания XIX века, во вкусе Французская революция.

Когда я в данное время встречаюсь с молодежью, я понимаю, ровно спустя 75 лет они кажутся одну каплю утомленными этой темой: и войны, и Холокоста, и Шоа (поведение нацистов середины XX века за планомерному уничтожению еврее, – ред.), и геноцида. Я понимаю их. В рассуждении сего я обещаю вам, молодые людской), что не буду передавать вам о своих страданиях. Я невыгодный буду рассказывать вам о моем опыте, о моих двух маршах смерти, о томишко, как я закончил войну с весом 32 килограмма, в грани истощения и смерти. Я отнюдь не буду рассказывать о том, отчего было худшим, то глотать о трагедии расставания с близкими, нет-нет да и после отбора вы догадываетесь, подобно как их ждет. Нет, я невыгодный буду об этом выронить) слов. Я хочу с поколением моей дочери и поколением моих внуков побазарить о вас самих.

Я вижу, чисто с нами президент Австрии Санюха Ван дер Беллен. Помните, дон президент, когда вы принимали меня и лидер Международного Освенцимского комитета, эпизодически мы говорили о тех временах. В кой-то момент вы использовали такую формулировку: “Освенцим ist nicht vom Himmel gefallen”. Освенцим невыгодный упал с неба. Можно изречь, как это у нас слышно: очевидная очевидность.

Конечно, некто не упал с неба. Сие может показаться обычным утверждением, только есть в этом глубокий и бешено важный для понимания замысел. Перенесемся на некоторое времена мыслями, воображением в начало 30-х годов в Берлин. Наша сестра находимся почти в центре города. Место называется Bayerisches Viertel, Баварский регион. Три остановки от Кудамма, зоопарка. Спустя некоторое время, где сегодня находится полустанок метро, Bayerischer Park – Лес Баварский. И вот однажды в сии ранние 30-е годы сверху скамьях появляется надпись: “Евреям возбраняется садиться на эти скамьи”. Только и остается сказать: неприятно, несправедливо, сие не нормально, но все ж таки вокруг столько скамеек, дозволено посидеть где-нибудь в другом месте, приемлемо страшного.

Это был пояс, населенный немецкой интеллигенцией еврейского происхождения. В дальнейшем жили Альберт Эйнштейн, нобелевский лауреат Светлая Закс, промышленник, политик, майордом иностранных дел Вальтер Ратенау. Того) в бассейне появилась надпись: “Евреям запрещен ввод в этот бассейн”. Можно вновь сказать: это неприятно, а в Берлине есть столько мест, идеже можно купаться, столько озер, каналов, почитай Венеция, так что дозволяется где-то в другом месте. Быть этом где-то появляется посвящение: “Евреям нельзя принадлежать к немецким певческим союзам”. Да что ты и что? Они хотят басить, музицировать, пусть соберутся поодиночке, будут петь. Затем появляется титул и приказ: “Еврейским, неарийским дети нельзя играть с немецкими, арийскими детьми”. Будут шалить сами. И тут появляется заголовок: “Евреям мы продаем зерно и продукты питания только со временем 17 часов”. Это поуже проблема, потому что не в такой мере выбор, но, в конце концов, позже 17:00 тоже можно сооружать покупки.

Внимание, внимание, автор начинаем жить с мыслью, как можно исключить кого-ведь, что можно стигматизировать кого-так, что можно отчуждать кого-ведь. И так, медленно, постепенно, пятница за днем люди начинают с сим жить – и жертвы, и палачи, и свидетели, тетушка, кого мы называем bystanders, начинают навыкнуть к мысли и к идее, что сие меньшинство, к которому принадлежит Эйнштейн, Светлая Закс, Генрих Гейне, Мендельсон, другое, что-нибудь оно может быть вытолкнуто с общества, что это гоминиды чужие, что это сыны) Адама, которые разносят бактерии, эпидемии. Сие уже страшно, опасно. Сие начало того, что насквозь минуту может произойти.

Тогдашняя влияние, с одной стороны, вела хитрую политику, вследствие того что что, например, выполняла спрос рабочих. 1 мая в Германии когда оно будет в воскресенье не отмечали – они, бога ради. В выходной день они вводят Kraft durch Freude (“Сила минуя радость” – в нацистской Германии политическая обстряпывание, занимавшаяся вопросами организации досуга населения, – ред.). Из этого следует, элемент рабочего отдыха. Они умеют проползать безработицу, умеют играть в национальном достоинстве: “Германия, вознесись с стыда Версальского. Верни свою гонор”. И в то же время сия власть видит, что людей таково медленно охватывает безразличие. Перестают отвечать на зло. И тогда могущество может себе позволить дальнейшее акцелерация процесса зла.

А дальше к лицу уже насильно, и так: приказ принимать евреев на работу, эмбарго эмиграции. А потом последует быстрая отправка в трущоба: в Ригу, в Каунас, в мое трущоба, в Лодзинское гетто – Лицманштадт. Откуда родом большинство будет потом отправлено в “Кулмхоф”, в Хелмне, идеже будет убито газом в грузовых автомобилях, а прочие отправятся в Аушвиц, где будут удушены наповал “Циклоном Б” в современных газовых камерах. И (в применимо то, что сказал государь президент: “Аушвиц не упал неожиданно с неба”. Аушвиц протоптан маленькими шажками, приближался, в (данное не случилось то, ровно произошло здесь.

Моя доченка, моя внучка, сверстники моей дочери, сверстники моей внучки – ваша сестра, вероятно, не знаете Примо Леви. Примо Леви был одним с самых известных узников сего лагеря. Примо Леви как-то раз сказал: “Это произошло, а знать, что это может задаться. Значит, может случиться вдоль-поперек, на всей земле”.

Я поделюсь с вами одним личным воспоминанием: в 65-м году я был возьми стипендии в Соединенных Штатах Америки, и между тем был пик битвы следовать права человека, гражданские карт-бланш, права афро-американского населения. Я имел безгреховность участвовать в марше с Мартином Лютером Кингом. И если на то пошло люди, узнавшие, что я был в Аушвице, спрашивали меня: “Как вас думаете, это, наверное, в какие-нибудь полгода в Германии такое могло выйти? Может ли случится идеже-то еще?”. И я им сказал: “Это может выдаться у вас. Если вы нарушаете гражданские компетенция, если вы недооцениваете власть меньшинств, если вы их ликвидируете. Буде нарушается закон, как сие делали в Сельме, то сие может произойти”. Что создавать? Вы сами, я им говорил, (не то сможете защитить Конституцию, ваши власть, ваш демократический порядок, отстаивая компетенция меньшинств – сможете победить.

Ты да я в Европе в основном исходим с иудейско-христианской традиции. И верующие, и неверующие принимают в качестве своего цивилизационного канона цифра заповедей. Мой друг, глава исполнительной власти Международного Освенцимского комитета Романчик Кент, выступавший на этом месте пятью лет назад во час(ы) предыдущего юбилея, не был в силах сегодня прилететь сюда. Дьявол придумал 11-ю заповедь, которая является опытом Шоа, Холокоста, ужасной эпохи презрения. Престижно так: не будь равнодушным.

И сие то, что я хотел бы заметить своей дочери, это ведь, что я хотел бы заметить своим внукам. Сверстникам моей дочери, моим внукам, идеже бы они ни жили: в Польше, в Израиле, в Америке, в Западной Европе, в Восточной Европе. Сие очень важно.

Не будьте равнодушны, на случай если видите историческую ложь. Далеко не будьте равнодушны, когда видите, ровно прошлое подтягивают под текущие потребности политиков. Неважный (=маловажный) будьте равнодушны, когда какое-либо меньшая часть подвергается дискриминации. Суть демократии в книга, что большинство правит, так демократия в том, что компетенция меньшинств должны быть защищены. Мало-: неграмотный будьте равнодушны, когда какая-либо рука нарушает общепринятые нормы. Будьте верны заповеди. Одиннадцатая предначертание: не будь равнодушным.

Потому-то что если будете, так даже не оглянетесь, что на вас, на ваших потомков, какой-либо-нибудь Аушвиц неожиданно упадет с неба”.